И спустя несколько недель я всё же выкладываю фотки с пляжа котлована, на который мы ездили с Ю и её мамой)))
Всего фоток 130 шт. Поэтому тут на Дайри будет лишь малая часть фоток. Всё фотографии можно найти у меня в альбоме в контакте:
vk.com/id55772853#/album55772853_160881797
А пока краткое повествование.
Котлован, именуемый пляжем, оказался рядом с нашей старой (бабушкиной) дачей, которую несклько лет назад мы продали семье таджиков
И когда я начала узнавать места я прилипла к стеклу и трещала без умолку... С замиранием в сердце я ждала заветной развилки, на которой мы с родителями раньше всегда просили остановить. Я вспомнила и как мы ходили за грибами, и как я боялась огромной двухэтажной\двухярустной бочки с водой, думая что там живут монстры... и как пробегая вдоль теплицы споткнулась о кирпичь (знаете же, что плёнку теплиц, часто к земле кирпичами придавливают?) и соседним с ним кирпичём ребе кожу на лбу разрезела.. и как меня испуганные бабушки замотали моей любимой майкой, которую они разорвали чтобы забинтовать лоб (я тогда обиделась. Боли ведь не чувствовала, а майку жалко было)... и как они меня до ближайшей больницы везли, и как врачь, молодой брюнет мне лоб иголкой зашивал, а я даже не плакала и только недоумённо на него спотрела, когда он со мной сюсюкал и говорил потерпеть. А что терпеть? Не больно же!! Совсем!! Зато он когда закончил лоб зашивать похвалил меня за храбрость и стойкость, короче за то, что всё стерпела и не плакала...
Вспомнились мне и походы по тайным улицам и щелям в заборах. Вспомнился мальчик Саша, мой сосед, и Нина, жившая в конце улицы и которая была старше нас с Сашей лет на 6-8. И то что рядом с нашим домиком были две дороги, со всех сторон так же обставленные домами. И то что если пойти по первой дорожке, на которую выходила одна из наших калиток (вторая была в другом конце участка и выходила прямо на шоссе), то пройдя довольно долго, можно было совершенно неожиданно выйти снова к нашему домику только уже с второй дорожки, ибо ини огибали дома петлёй.
Вспомнила и то как ходила в гости к сторожу и игралась с его псом, кошками и курицами, и как потом добрый пёс сдох, а на его место поставили злого, который захлёбывался слюнями и зрудью на забор бросался в надежде насмерть загрызть всех проходящих мимо дачников. А ведь домик сторожа был в начале улицы, а уже за ним начинались все участки, так что единственный путь был мимо участка сторожа...
Я смотрела на гладкий асфальт дороги, по которой мы ехали, и замечала лишь мне одной известные трещинки в этой дороге, то как со стороны леса\участков\обочины асфальт шоссе чуть обломан, потёрт, потрескан... Я словно вживую ощущала тепло идущее от родного шоссе.
Мне захотелось совершить безумный поступок. Выскочить из маршрутки и ступить на асфальт дороги. В глазах защипало, в сердце заломило, затянуло таким родным... таким запретным теперь желанием быть ближе к родной земле.
Я прожила всё детство на этой даче. Там Моя Земля, Мои Камни, Мой Лес... И БУДЬ ТРИЖДЫ ПРОКЛЯТА взрослая жизнь, с её нормами, правилами и запретами!
Нельзя выходить — Там машины, могут сбить.
Нельзя выходить — Ты едешь в другое место.
Нельзя выходить — Это глупо! Подумай, что о тебе подумает водитель и пассажиры!
Нельзя. Нельзя. Так не принято. Так никто не делает.
Плевать... господи... Как же хотелось выскочить ТУДА! забыть обо всём, наплевать на всех. Просто выйти. Ступить дрожащими, от благоговенного обожания, любви и восхищения, ногами. Тихо, словно боясь спугнуть дикого зверя, присесть и коснуться дрожащими кончиками пальцев шершавой поверхности дороги. Кинуться к ней, обнять это гордое, вечное шоссе! Обнять лес и деревья, что так сладостно пахнут!
Шоссе не изменилось. Осталось таким же. Его не чинили и не перезаливали. Но ему и не нужно. Словно времени не существует для него, оно осталось всё тем же - ровным, гладким... тёплым как детство... И только лишь заметные мне крохотные трещинки у обочины подсказывают что шоссе всё же стареет. Но ведь эти трещины были ещё тогда? Словно ТАМ остановилось время, застряв в моём вчера. Дорога напоминает мне гору. Древнюю, мудрую, вечную. И понимающую...
Но я просто сидела, не в силах шевельнуться и встать с сиденья маршрутки. Не могла отвести глаза от этой дороги, такой родной и увы, такой недоступной сейчас. Я с болью смотрела прося прощенья. А он всё знал, мой путь из детства, моя дорога, моё шоссе.
Оно всё видело и понимало. Понимало что я не смогу нарушить правила взрослого мира, не смогу выпрыгнуть из несущейся железной коробки и пасть пред ним на колени. Я просто смотрела на него и мысленно просила прощенья, и прощалась, наверно навеки.
Я почему-то поняла... что еду по этой дороге в последний раз, что я больше не вернусь в это место, в это детство. И шоссе тоже это знало. Я чувствовала тепло. Дураки те, кто говорит, что у предметов нет душ, и что вещи не умеют любить. Это шоссе было живое. Я чувствовало как оно успокаивает меня, чувствовало его нагретое солнцем тепло в своём сердце, в своей душе...
Оно дарило мне Последний День Детства. Наполненный теплом и светлыми тревогами. Я чувствовала как его тепло касалось моей души. Как ободряюще шептал его голос. Как не сходила с губ его всепрощающая улыбка. И пусть молчит тот, кто желает сказать что у шоссе нет улыбки и оно не умеет говорить!
Не было слов. Но я чувствовала эти слова. Невысказанные, но ощутимые они вливались в моё сердце. Мы прощались, потому что Пора. В этот день Отсроченного детства. И с каждым поворотом колёс я понимала, что меня отпускают. Дорога не сердится на меня. Все дети взрослеют. Она меня отпускала и словно на яву я чувствовала, как её призрачная рука касается поего лица, гладит по голове и утирает так и не выступившие слёзы.
Никто из пассажиров ничего не заметил. Да и не было ничего. Вся боль, все слёзы были внутри меня, а внешне я оставалась спокойна. Разве что слишком внимательно вглядывалась в шоссе. И на губах моих играла счастливая, немного извиняющаяся улыбка.
Вот мелкнул выезд с щоссе на улицу ведущую к дачам, слева был домик сторожа. а дальше... Я точно знала что наша дача вторая, от сторожа. Одной калиткой она выходила на дорогу, ведущую от сторожа к другим дачам, в второй выходила прямо на шоссе. Но к моему разочарованию везде, на протяжении многих участков был длинный, высокий, сплошной пластиковый забор. И все дома были другие. Я так и не нашла нашего участка, возможно просто не узнала.
Ичезли огромные тополя, росщие рядом с калиткой-у-шоссе, не было ничего что я смогла бы узнать. Но больно не было. Я всё понимаю.
Потом мы приехали на нашу остановку и направились к старому котловану, возле которого местные соорудили пляж. Об этом котловане на следующий ден рассказала бабушка. Она раньше работала учительницей и несколько её учениц утонули в этом котловане.
Была там одна противная железяка, о котрой предупредила меня Ю. Она так плотно вкопалась в дно что даже шесть взрослых мужчин не смогли её вытащить, Юлины друзья тоже пробовали, и тоже не смогли.
Есть у меня одна особенность: Приезжая куда-нибудь на воду, обратно я ВСЕГДА уезжаю с какой-нибудь травмой или очередным приключением\проишествием. И угадайте, КТО наступил на эту железку и травмировал себе палец на ноге? Да... крови было немало и если бы в этом месте водились пираньи или акулы они бы меня непреенно учуяли и напали. Так что остаток времени я просидела с пластырем на пальце. потом правда рискнула снова искупалься и пластырь отклеился.
Но если не считать того что домой мне пришлось прыгать на одной ноге, а я была на тонких каблуках полушпильках... то отдохнули мы хорошо)
Ах, да! Чуть не забыла. К нам потом присоединился Юлин парень. И да, пиво я не пила, я пила СОК.
Ещё фотки